В ту дальнюю-дальнюю пору, когда власть в стране захватили Мальчиши- Кибальчиши, жил да был Мальчиш-Плохиш, по прозванию Мальчиш - в помойке торчишь, со своим дедом-кулаком и отцом-дураком. Жили - не тужили. Себя кормили, соседей кормили, комиссаров городских кормили, маленький кацо знаешь? - и его кормили.

Гоп! Гоп! Хорошо! Дед работает - сено косит, отец работает - дурака валяет, а Плохиш знай себе лопает хлебопеченье и хлещет бочками самогоноваренье. Но вот - дело к вечеру, вышел Плохиш из дома то ли корову подоить, то ли сельсовет поджечь, и почудилось ему, что пахнет ветер не цветами садов, не медом с лугов, а пахнет ветер жареным. Лег он спать, и вдруг - стук в окно. Стоит всадник - конь вороной, сабля острая, сердце горячее, руки чистые, а голова - холодная и говорит: "Эй, козлятушки-ребятушки, отопритеся-отворитеся, Губчека пришла, приговор принесла". Сказал эти тревожные слова, и открыл беспорядочную стрельбу. Хотел дед-кулак винтовку взять, да такой он старый, что не поднимет, хотел саблю нацепить - нацепил, да не туда, только все уши в кровь изрезал. Хотел просто так выйти, по башке настучать, да лень ему стало. Сел дед на 20 лет и громко заплакал.

Остался Плохиш со своим отцом-дураком жить-поживать. Гоп, стоп. Плохо! Плохиш работает - сено косит. Отец работает - в сено с разбега прыгает. Но вот однажды ночью стук в окно. Открыл Плохиш и видит: стоит перед ним всадник. Тот, да не тот. Нос орлиный, грудь в крестах, а голова в кустах. И вдруг говорит голова из кустов человеческим голосом: "Вот вы печенюшки кушаете? Это харашо. А с собой насушили? " Делать нечего. Собрался отец-дурак, подозвал Плохиша и говорит: "Ну что, сынок? Щи в котле, каравай на столе. На дворе трава - на траве дрова. Эне бене раба - квинтер финтер жаба. " Сказал он ему так, ткнул вилами в бок и сгинул.

И вот однажды вылез Плохиш из теплотрассы - то ли в Баден-Баден собрался, то ли отопительный сезон кончился. Вдруг видит - стоит перед ним всадник. Тот, да не тот. Коня нет - пропал конь. Сабли нет - пропала сабля. Папахи нет, мыла нет, сахара нет, помидоры гнилые и жрать нечего. У Плохиша от из умления даже сыр изо рта выпал. А всадник и говорит: "Товарищ! Я не ел 70 лет. У вас не будет лишней печенюжки? " Делать нечего. Достал Плохиш масло, намазал на фигу и протянул всаднику: "Вот все, что у меня осталось! " Облизал всадник дулю, и, вдруг, из хилого дряблого старца превратился в хилую др яблую старуху. Вскочила она на помело и умчалась прочь. "А ведь догоню! " - подумал Плохиш, и верно подумал, так как торчащее между ног помело мешало старухе бежать быстро. Но тут дорогу преградил поезд. "Постой, паровоз, не стучите, колеса! " - молвил Плохиш. И встал паровоз, а колеса продолжали стучать. Подбежали к Плохишу три добрых молодца - один краше другого, а третий и вовсе урод, подхватили его под белы ягодицы и кинули в подвалы Бердского ЧК. Стали они его бить-пытать. Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Привели Плохиша к Главному Кибальчишу. "Ничего не сказал нам проклятый Плохиш! " "А вы бы ему тряпку изо рта вынули, может, и скажет чего! " - сообразил Главный.
Вынули.
И плюнул Плохиш в толстую трусливую морду Кибальчиша. И Кибальчиш плюнул в худое, мужественное лицо Плохиша. И так плевались они три дня и три ночи. И стали оба они такими склизкими и омерзительными, что все люди отвернулись от них. Пошли Плохиш и Кибальчиш куда глаза глядят, а так как у них оба глаза с детства глядели в разные стороны, (косоглазие) то и разорвали они себя на две половинки...